После юбилея

Если строить, то только Эрмитаж!

За 250 лет главный музей страны оброс многочисленными легендами и байками.

О них рассказывает знаменитый петербургский фольклорист Наум Синдаловский
Лето 1762 года в истории России отмечено так называемой «июньской революцией», в результате которой был сверг­нут император Петр III и на престол взошла его супруга Екатерина II. После венчания на царство в еще первом, стоявшем ближе к тротуару Невского проспекта Казанском соборе Екатерину чуть ли не на руках восторженные лейб-гвардейцы внесли в недавно построенный, пятый по счету в Петербурге Зимний дворец. Стены еще до конца не просохли, пахнет краской и сыростью, кладовые и подсобные помещения забиты неразобранной мебелью, вещами, принадлежавшими не только Петру III, но и императрице Елизавете Петровне, и перевезенными сюда из временного, деревянного Зимнего дворца, построенного на Невском проспекте на время строительства постоянного.

Во время одного из таких путешествий по многочисленным коридорам, анфиладам, лестницам и переходам огромного трехэтажного дворца, если верить фольк­лору, молодая императрица наткнулась в полутемной кладовке на большую картину «Снятие с креста». После смерти Елизаветы Петровны картину будто бы перенесли сюда из ее комнат. Екатерина надолго остановилась, любуясь полотном, а когда оторвалась от него, твердо решила создать у себя во дворце картинную галерею. Пусть мир видит, что могущественная Россия способна ослепить блеском своей цивилизации любое европейское государство. Открытие галереи приурочили к прибытию в Петербург в 1764 году первой партии картин берлинского коммерсанта и фабриканта Иоганна Эрнста Гоцковского, приобретенных князем Владимиром Сергеевичем Долгоруким по заданию Екатерины.

Богиня в крови
Первоначально коллекция размещалась в специальном дворцовом флигеле - Малом Эрмитаже. Для посещения публики Императорский Эрмитаж был открыт только в 1852 году. Вероятно, примерно в это же время он начинает привлекать внимание городского фольклора. Точнее, не сам Эрмитаж, а его отдельные экспонаты.
Одно время в залах эрмитажной библиотеки находилась статуя французского «вольнодумца» Вольтера работы скульптора Гудона. Мраморный Вольтер первоначально украшал Грот Царского Села, а потом был передан в Эрмитаж. Но после революционных событий во Франции статуя была изгнана из музейных залов. Согласно одному малоизвестному эрмитажному преданию, это произошло после того, как император Николай Павлович, столкнувшись однажды лицом к лицу с этим «якобинцем», будто бы воскликнул: «Уберите отсюда эту обезьяну!» Вернулся Вольтер в экспозицию Эрмитажа лишь в 1887 году.
В одном из залов Эрмитажа среди многочисленных памятников искусства Древнего Египта хранится статуя львиноголовой богини войны и палящего зноя Мут-Сохмет. Согласно древнему египетскому мифу, однажды эта кровожадная богиня решила истребить род человеческий. Спасло людей вмешательство других богов, которые решили обмануть Мут-Сохмет. Ночью они разлили перед ней подкрашенное красным пиво. Наутро богиня, приняв пиво за человеческую кровь, выпила его и успокоилась. Прошли тысячелетия. Однако, как рассказывает эрмитажная легенда, угроза человечеству до сих пор не исчезла. Не случайно раз в году на базальтовых коленях львиноподобной богини появляется красноватая лужица, очень напоминающая человеческую кровь или подкрашенное пиво. Но не исчезли и силы, или боги, хранящие человечество. Незадолго до появления первых музейных посетителей лужица  бесследно исчезает. По другой версии этой легенды, накануне масштабных бед и серьезных катаклизмов на ногах скульптуры образуется влажный красноватый налет. В последний раз это якобы было замечено в 1991 году.

Куда целовали Венеру
В Эрмитаже хранится подлинная античная статуя, найденная во время раскопок в Риме в 1718 году. Венеру удалось обменять на мощи святой Бригитты. С огромными предосторожностями в специальном «каретном станке» статуя языческой богини была доставлена в Петербург и установлена в Летнем саду «всем на обозрение и удивление». Появление Венеры в «мраморной галерее царского огорода» было воспринято далеко не однозначно. Венеру называли «срамной девкой», «блудницей вавилонской» и «белой дьяволицей», и, по свидетельству современников, многие плевались в ее сторону. У скульптуры пришлось поставить караульного.
Дальнейшая судьба Венеры напрямую связана с судьбой Летнего сада. Разрушительные наводнения привели к гибели многих скульптур сада. Их решили не восстанавливать, а многие из тех, что остались невредимыми, из Летнего сада убрали. Так, Венера попала в Таврический дворец, откуда в середине XIX века была перенесена в Эрмитаж. Тогда-то за ней и закрепилось современное название - Таврическая.
В октябре 1917 года, сразу после штурма Зимнего дворца, во избежание искушений возле нагой богини был поставлен вооруженный матрос. Если верить фольк­лору, время от времени он выкрикивал: «Кто руки обломал? Ноги повыдергиваю!» В 1930-х годах ленинградские эстеты специально ходили в Эрмитаж полюбоваться совершенством античной скульптуры. Среди интеллигенции сложился обычай прикасаться губами к белому мрамору скульптуры. В городском фольклоре это называлось «целовать Венус в тохис». Напомним, что тохис в переводе с языка идиш означает задницу. У статуи Венеры эта часть тела находилась как раз на уровне губ стоящего рядом человека.

Амура путали с Лениным
Внимания ленинградского фольклора был удостоен и один из директоров Эрмитажа Иосиф Абгарович Орбели. Он руководил музеем с 1934 по 1951 год. Фольклор связывает с ним спасение ангела на шпиле Петропавловского собора. В 1930-х годах в чиновничьих кабинетах не то Кремля, не то Смольного возник грандиозный проект замены ангела на шпиле Петропавловского собора скульптурой вождя всех народов Сталина. Этот чудовищный план всерьез обсуждался в партийных кругах Ленинграда, и казалось, ничто не могло помешать его скорой реализации. Художественная общественность была в панике. Не знали, что делать. Согласно городскому преданию, выход нашел Орбели. «Помилуйте, товарищи, - будто бы сказал он на одном из высоких совещаний, - петропавловский шпиль отражается в Неве, и что же, вы хотите, чтобы товарищ Сталин оказался вниз головой?» Этого было достаточно, чтобы от бредовой идеи отказались.
Редкие анекдоты про Эрмитаж времен застоя сводились к насмешливой иронии над официальными партийными гостями и простодушными провинциалами.
 Председатель Ленгорис­полкома пригласил высокопоставленную американскую делегацию в Эрмитаж. Проходя мимо статуи Вольтера, небрежно бросил: «А это наш знаменитый генералиссимус».
 Высокая партийная делегация в Эрмитаже у модели памятника Людовику XIV. Экскурсовод: «Вы, конечно, знаете, кто сказал: «Государство - это я»?» Член делегации: «Конечно. Ленин».
 В Эрмитаже у скульптуры Фальконе «Грозящий Амур» турист спрашивает: «Это маленький Ленин? А почему у него крылышки сзади?»
Для всего остального мира Эрмитаж оставался эталоном абсолютной истины и недосягаемого совершенства. Целый ряд пословиц и поговорок с характерной ориентацией на этот безусловный идеал до сих пор используется в повседневном обиходе: «Если строить, то только… Эрмитаж», «Красиво, как в Эрмитаже», или просто «Эрмитаж» по отношению к любому богато оформленному интерьеру.

Новый русский пришел в Эрмитаж…
Но вот наступили новые времена. Музейный мир столкнулся с людьми, чье жизненное кредо вступало в противоречие с общечеловеческими ценностями, хранителем которых считался Эрмитаж. Следы этих неразрешимых противоречий обнаружил и зафиксировал петербургский городской фольклор:
 Новый русский с мобильным телефоном в руках наталкивается на музейное кресло и садится в него. «Молодой человек, - в ужасе бросается к нему музейная дама, - вы с ума сошли! Это же кресло Екатерины Великой!» - «Ну и что! Когда она войдет, я встану».
 После посещения Эрмитажа генерал расписывается в книге отзывов: «Замечаний нет».
 Новый русский в Эрмитаже: «Бедненько… Бедненько… Но чисто».
 Новый русский в Эрмитаже. Зал голландской живописи. Внимательно всматривается в каждую картину. В одну, другую, третью… Звонит  мобильный телефон. «Да… да… Скоро… Успею… Подарок в машине… Выбираю открытку».

Параллельная история
Посещаемость Эрмитажа составляет более трех миллионов «эрмитажированных», как говорят в фольк­лоре, посетителей в год. Музейная экспозиция занимает свыше 350 залов. Они известны по названиям экспозиций. Но некоторые из залов, как, впрочем, и сами экспонаты, имеют и фольк­лорные обозначения. Например, зал голландской живописи среди посетителей известен как «Зал черных рам». Портретная галерея 1812 года - «Генеральная галерея». Жемчужина мировой живописи - «Мадонна с цветком» Леонардо да Винчи, которая до 1914 года принадлежала семье Бенуа, - «Мадонна Бенуа». Скульптуры Огюста Родена, в свое время специально заказанные скульптору известным купцом Григорием Елисеевым и до революции находившиеся в доме Елисеевых на Мойке, 59, - «Елисеевский Роден». Место встречи у часов «Павлин» - «У Павлика». Коридор рядом с залом, в котором прежде находилась «Восковая персона», называют Темным. Иногда по нему, как утверждает эрмитажная легенда, проходит тень последнего русского императора и последнего владельца эрмитажных коллекций - Николая II.
У Эрмитажа долгая и богатая история. Ее официальная версия изложена в сотнях и тысячах исторических и научных исследований. Но есть и другая, параллельная, фольклорная история. Ее создает, сохраняет и передает из уст в уста, из поколения в поколение народ. И чем фольклора больше, тем выше степень интереса этого народа к объекту своего внимания. И только за одно это историческая наука да и сам Эрмитаж должны быть благодарны и признательны фольклору.

Наум СИНДАЛОВСКИЙ,
специально для «Смены»